…Ее называют попросту «теорией луковицы»: каждое сообщение, которое публикуется в СМИ, можно «раздеть» — очистить, как луковицу, слой за слоем, пытаясь дойти до самой сути: как так получается, что статья, видеосюжет, пост в социальной сети именно такой, какой есть.
«Луковицу» придумали два теоретика коммуникации — Памела Шумейкер и Стивен Риз. По наблюдениям ученых, каждый текст при его создании подвергается нескольким уровням или же охватывается несколькими «кольцами» влияния.
Первичное и непосредственное влияние на текст оказывает сам автор, его профессиональные навыки, личность, даже настроение в момент написания текста.
Журналист, поссорившийся с женой, и журналист, помирившийся с женой, — это один и тот же автор двух на выходе разных материалов.
Следующее влияние — это так называемая рутина (т.е. обязательные технологические процессы) СМИ. Для того, чтобы написать статью в газету, например, достаточно собрать мнения участников события по телефону. Автору статьи в наши дни не вменяется в обязанность выезжать на место происшествия. Скажу больше: и подход copy-and-paste в печатной журналистике уже давно себя утвердил. От телевидения же зрители требуют «картинку» — камера должна быть на месте события. Задача оператора и корреспондента фиксировать происходящее, будучи в непосредственной близости к, скорее всего, трагедии. Это, как говорится, a must. То есть рутина создания текстов для разных СМИ требует разных технологий и методов сбора информации.
Все чаще телевизионные новости предлагают прямые трансляции с места происходящего — это экономит время, однако влияет на качество информации. Возможности ее перепроверить, находясь в прямом эфире, зачастую нет — «что вижу, то пою».
КОНТЕКСТ
Метод «очищения луковицы» можно применить и к восприятию текста читателем. У него свои «кольца влияния» — его собственная личность, настроение, транспортные пробки, зарплата, начальник-дурак. И все та же идеология.
Все они влияют на восприятие текста и отнюдь не нейтрализуют «кольца», участвовавшие в его создании. Наоборот — они усложняют текст, иногда добавляя изначально отсутствующие смыслы.
Следующее «кольцо» — внешнее влияние. Это может быть владелец и его интересы, которые ни в коем случае нельзя задеть. Это может быть издатель и его интересы, которые тоже нельзя ненароком задеть. Это может быть самоуправление и его глава, интересы которого ну совсем никак нельзя задеть. В конце концов, это может быть приятель владельца, издателя или главы самоуправления. Ну, или важный рекламодатель, от которого зависит финансовое благополучие газеты, журнала, портала, телеканала. В случае общественных СМИ Латвии — это те, в чьих руках бюджет: политики, министры, регулятор.
В идеале редакция не должна чувствовать «кольца» внешних влияний. Менеджмент и главный редактор должны об этом позаботиться. На практике это «кольцо» часто норовит сжаться туже всех.
Ну и, наконец, по Шумейкер и Ризу, последнее кольцо — идеология. Любая — авторитарная, анархическая, демократическая. Это «кольцо влияния» является определяющим для текста как конечного продукта: дышать или не дышать. В случае демократии как основополагающей идеологии общества именно этот уровень должен обеспечивать нормальное существование всех остальных уровней создания текста.
При каждой попытке осуществления влияния должен включаться демократический механизм, противодействующий этому воздействию, если оно деструктивно.
Так, к примеру, журналист прячет подальше свои личные воззрения и создает новость, профессионально собирая информацию из нескольких, лучше не согласных друг с другом источников. Потому что это демократично. И этого никто, кажется, не отменял. По крайней мере, не припомню.
Но не надо быть Шумейкер и Ризом, чтобы понять, что с последним «кольцом» в Латвии что-то совсем не так. Все чаще
кажется, что уже пару-тройку лет мы наблюдаем за происходящим на наших глазах подлогом. Демократия при нашем активном участии подменяется идеологией гибридной войны.
С каждым комментарием в социальных сетях (а это наши с вами тексты о самолетах, погибших, России, Сирии) четко осознаешь, что читаешь один большой, страшный текст о нас, о Латвии и о будущем. Те, кто по привычке снимает слой за слоем с этой «луковицы», делают то же, что и все чистящие обычный лук.
Властелины последнего кольца ликуют.
