С некоторых пор (конкретно – после гастролей нашей Оперы в Берлине)
мне кажется, что рижскую публику дурят. Что оркестры играют одно, а слышим мы другое, искаженное до гримасы.
Площадок со сколько-нибудь приличной акустикой в столице нет решительно — не сажать же ЛНСО в Большую аулу или Малую гильдию. А на 92-м километре — пожалуйста, Видземский концертный зал «Цесис», звук летит и искрится, новизна не раздражает — архитекторы постарались на славу, — и за место в афише никто не борется. Да что там: в «Цесисе» в свободное от музыки время (которого полно) кино крутят и гастрольные спектакли показывают.
Идеальное место для фестиваля «ЛНСО на даче».
Уложились в один уик-энд. В пятницу вечером Байба Скриде солировала в Скрипичном концерте Бриттена, а Андрис Пога дирижировал Четвертой симфонией Чайковского. Суббота была посвящена пианисту Вестарду Шимкусу, стало быть, про программу говорить не надо и спрашивать, был ли аншлаг, тоже не надо — не знаю уж, почему латвийский народ реагирует на Шимкуса, как дети на дудочку Гамельнского крысолова, но какая разница, собственно. (Детей, кстати, окучивали три фестивальных дня подряд: пели с ними, в мастерских занимались, постановочки показывали. Детям понравилось.)
А в воскресенье в Цесисе давали «Лоэнгрина». Ну, и как тут не поехать?
165 лет назад, когда Ференц Лист пробил, выражаясь современным языком, премьеру «Лоэнгрина» в Веймаре, спектакль длился более четырех часов — автор, узнав об этом, пришел в ужас. ЛНСО проделал обратное: сократил партитуру больше чем наполовину, изъяв из нее хоровые номера (да-да, и Свадебный хор тоже) и всех персонажей мужского пола, за исключением главного героя.
Поразительно, но этот дайджест, противоречащий вагнеровской идее непрерывного развития действия, оказался довольно внятным — во всяком случае, с музыкальной точки зрения — пересказом оперы. Швы не топорщились, нитки не торчали.
Сюжет, правда, скукожился до грустной истории о том, что женщина в запале способна разрушить все на свете, свое счастье и свою жизнь в том числе. Однако лучше уж такой «Лоэнгрин», фрагментарный, в концертном исполнении, чем полное отсутствие «Лоэнгрина» на наших широтах.
К тому же у него была масса достоинств. Первое и главное — ЛНСО под палочкой американца Роберта Тревиньо. Отличный дирижер, умный, тонкий, темпераментный; никакого сомнения, что в профессии у него все сложится очень интересно (биографию молодого маэстро излагать сейчас нет смысла, но один эпизод показателен: в 2013-м, когда Василий Синайский покинул Большой театр накануне премьеры «Дона Карлоса», именнно ассистирующий ему Тревиньо спас ситуацию. С той поры его стали активно привлекать к сотрудничеству лучшие российские оркестры). «Лоэнгрина» он провел почти идеально — за исключением тех моментов, когда ЛНСО своим мощным tutti перекрывал голоса певцов. Впрочем, избежать подобных ситуаций «на выезде», в незнакомом зале, практически невозможно. В случае с «Лоэнгрином» их даже каплей дегтя не назовешь – разве что досадным недоразумением. Потому что
99 процентов сценического времени оркестр и дирижер провели в полной гармонии друг с другом
и добились впечатляющих результатов.
Повезло и с солистами. В партии Эльзы дебютировала Магдалена Анна Хофман. По природе своей она явно из стайеров; то ли от волнения, то ли по каким-то иным причинам голос ее вначале звучал немного резковато, а стремление филировать каждую ноту подчас приводило к чрезмерному вибрато. Но после антракта девушку как подменили – архисложные дуэты с Ортурдой и Лоэнгрином она провела с примадонской уверенностью и была так убедительна актерски, что едва ли не затмила обоих своих партнеров. Во второй части раскрыла все свои карты и харизматичная Таня Ариадне Баумгартнер. Зал аж зашелся от ее высоких нот, немыслимых для меццо-сопрано; да, это было превосходно.
Тенор Корби Уэлч, Лоэнгрин со стажем (американец постоянно исполняет эту партию в Дюссельдорфе и Дуйсбурге), продемонстрировал красивый сильный голос, иногда слишком прямой, иногда слишком форсированный на форте – зато с отличным пиано и широким дыханием. Хороший, наверное, вышел бы спектакль, соберись это трио на подмостках оперного театра. А уж для дачи это просто барство какое-то.
