Людмила Вавинска: когда Крым был наш…

Обратите внимание: материал опубликован 7 лет назад

В эти выходные исполнилось ровно три года с момента, когда весь мир впервые услышал выражение «Крым -  наш!» Затем оно превратилось в одно слово, по которому, как по индикатору, теперь  определяют принадлежность «свой-чужой». Одни произносят его с восхищением и плохо скрываемым превосходством, другие – с иронией и даже ненавистью. Но живя в Евросоюзе и придерживаясь совсем не путинских взглядов, я тоже могу сказать, что Крым был когда-то нашим.*

Регулярные авиарейсы всего за два часа доставляли пассажиров из Риги в аэропорт Симферополя. Безо всяких виз и особых проверок будущие отдыхающие проходили паспортный контроль и оказывались в напоённом целебным степным воздухом крае.

Я любила бывать в Крыму. И этого никогда не скрывала. Даже тогда, когда многие мои знакомые проклинали то, что там происходит, я всегда вспоминала о людях. Каждый свой приезд я выбирала не признанные курортные места, а небольшие поселки.

Мне всегда были интересны местные люди, как и чем они живут, о чем думают, о чем мечтают. И каждый раз это было открытие.

Помню, первая поездка состоялась в августе 2008 года благодаря моей однокурснице. Ее знакомая – дочь военных, уже пенсионерка - получила от родителей наследство: небольшой домик в поселке недалеко от Севастополя. Дом совсем обветшал, но чинить его она не собиралась, так как надеялась выгодно продать, когда «будет большой туризм». Чтобы добраться туда, надо было сменить несколько видов транспорта, но моя подруга уверенно сказала – если заблудишься, тебе помогут. И это было чистой правдой. Я давно не встречала столь простых и открытых людей.  Я слышала речь и русскую, и украинскую, и татарскую, и цыганскую. Но ни разу  - о том, что кого-то угнетают, кому-то что-то запрещают, что какая-то национальность хуже другой.

Днем мы купались в море, а вечером заходили в небольшую пекарню, которую неподалеку открыл местный житель - грузин. Вкуснейший, еще теплый лаваш, размером с поднос, мы съедали, еще не доходя до дома.

А однажды увидели в море вереницу серых кораблей. «Смотри, как красиво плывут, вон те, в серых купальниках», - пошутила я тогда, а вечером получила смс от дочери: «Мама! Россия начала войну против Грузии! Ты там осторожнее!»

Что за глупости, подумала я, но на следующий день пекарня оказалась закрытой, а соседи лишь горестно качали головами – уехал на родину, жаль, там война…

В следующем году я поехала в местечко недалеко от Алушты. Там обосновалась россиянка Марина, сделавшая по интернету  хорошую рекламу своему предложению. Заработав на строительном бизнесе в Московской области, она решила приобрести «домик в деревне у моря». Предпринимательская жилка Марины позволила ей в кратчайшие сроки превратить купленный двор в сильно застроенный объект, каждый метр которого сдавался. Справедливости ради надо сказать, что  за небольшую цену. Помню, как в один заезд вместе со мной  в этом дворе поселились сразу четыре украинских семьи из Житомира. После общего застолья-знакомства, который организовала хозяйка, на следующее утро в центральной беседке был вывешен российский флаг, а сын Марины заезжал к маме на машине с наклейкой – «спасибо деду…» Наш гостевой дом ежевечерне гремел на весь поселок караоке с муркой и северным централом. Украинцы, вначале доброжелательные и вежливые, замкнулись и старались меньше бывать дома. А мне до сих пор стыдно за своих соотечественников.

После этого я старалась тщательнее выбирать тех, к кому собиралась приехать.

И еще расскажу про одну поездку в Крым, которая мне запомнилась. Я гостила под Евпаторией у татарки Гулии – хлебосольной хозяйки маленького уютного домика, оформленного с любовью к родственникам и уважением к гостям.  По специальности она – педиатр, закончила мединститут в Ташкенте, из политрепрессированных. Как только правительство Украины пригласило татар вернуться из ссылки в Крым, собрала вещи, детей и с мужем отправилась в неизвестность.

Сначала семья Гулии снимала квартиру, затем она, как врач, получила жилье. Небольшой домик решили купить, продав приватизированную квартиру, влезли в долги, но не прогадали. Дом – это то, о чем всегда мечтала Гулия. Он строился постепенно, та кже постепенно двор засаживался розами,  лилиями и другими цветами. В мечтах Гулия хотела создать в своем доме настоящую восточную чайхану. Я смотрю на фотографии, которыми она делилась в соцсетях, и вижу радостную женщину, сидящую за низким столиком с чаем и сладостями.

Мы часто переписывались с ней. До момента, когда все это произошло. Тогда Гулия пропала из всех контактов. Её номер стал недоступным. А я  могла судить о том, что происходит в Крыму, только по прямым эфирам в  интернете.

Но не все так плохо, как может показаться на первый взгляд. Если убрать политический фон, люди остались такими же простыми и открытыми. На это сложно повлиять даже с помощью  «зеленых человечков», массированной пропаганды и положения «блокадного полуострова».

Пенсионерка Екатерина Антоновна, дочь российского военного, теперь ходит с большим желто-черным бантом и уже добилась материальной помощи от местного самоуправления, как пострадавшая от прежнего режима.

Марина свернула бизнес в Крыму. Теперь ее цель – прикупить домик в Болгарии. Кстати, приглашала, но уж не поеду – «мурка» до сих пор в ушах звенит.

Гулия нашлась. У нее теперь российский номер телефона. И много чего еще российского. Но рассказывает она об этом скупо, как бы нехотя, а на некоторые вопросы вообще не отвечает.

«Что нам, - вздыхает она, - мы уже свое отжили, лишь бы не трогали. Вот молодежь.. не может успокоиться. У дочки до сих пор в соцсетях страна проживания – Украина».

Мне грустно осознавать, что в домик под Евпаторией я приеду еще не скоро. Может, вообще не приеду.

*имена людей, упоминающихся в статье, изменены.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное