Либа Меллер: Судорожная любоффф инфантилов, или «смешная история об отчаянии»

Обратите внимание: материал опубликован 6 лет назад

Лиепайский театр представил публике премьеру пьесы американского драматурга Мюррея Шизгала LUV. Это первая лиепайская постановка режиссера Дмитрия Петренко. Результат? В антракте краем уха поймалась фраза: «Театру давно что-то такое было нужно». Еще одно доказательство, что итог хорош — публика постоянно смеялась во время спектакля и аплодировала не только в финале, но и после первого действия.

ПЬЕСА

Мюррей Шизгал, знаменитый американский драматург и сценарист еврейского происхождения, написал пьесу LUV в 1964 году и год спустя дебютировал с ней на Бродвее. Результат — номинации на приз Tony Award в категориях «Лучший автор пьесы» и «Лучшая пьеса». В 1967-м пьеса была экранизирована, одну из ролей исполнил Джек Леммон, тот самый, который сыграл Джерри/Дафну в знаменитом фильме «В джазе только девушки» («Некоторые любят погорячее»). В активе Шизгала, среди многого другого — и сценарий к фильму «Тутси».

В ноябре 2016-го Шизгал отметил 90-летний юбилей и дал разрешение на постановку пьесы в Лиепайском театре.

Мечты сбываются

Дмитрий Петренко переквалифицировался из журналиста в режиссера относительно недавно, в 2012 году, но публике уже очень даже неплохо известен. В 2015-м за «Гадкого утенка», поставленного в Латвийском театре кукол, он получил приз «Ночи лицедеев». Из недавнего назовем дивную «Каштанку» в том же Театре кукол. Дмитрий, разумеется, не только кукольные спектакли ставит (тут еще разобраться надо, с кем сложней работать — с актерами-куклами или людьми, но это уже другая тема). В Лиепайском театре режиссер работал впервые. Незадолго до премьеры признался Rus.Lsm.lv, что это была его давняя мечта: «Приезжал сюда смотреть спектакли, потом Регнар Вайварс разрешил быть ассистентом у него в постановке. Мечтал сам тут поработать, рано или поздно всё сбывается — Херберт (Х. Лаукштейнс — директор Лиепайского театра — Л.М.) позвал ставить спектакль. И я очень рад и доволен, что всё получилось именно так — и в плане пьесы, и в плане состава».

Почему выбор пал на эту пьесу? Как сказал Дмитрий, эта пьеса была одним из вариантов для постановки, который и ему «нравился безумно», да и Херберт давно мечтал эту пьесу в театре поставить. «Как-то все сошлось, наши интересы абсолютно совпали. Актеры пришли на первую читку, уже зная материал, и были в восторге, что он хороший и будет интересно работать. А мне очень важно, чтоб и актеры хотели конкретной пьесой заниматься. Так всё и случилось».

Над пьесой работали также сценограф и художник по костюмам Синтия Екабсоне, хореограф Модрис Опелтс и художник по свету Мартиньш Фелдманис. Музыку написал композитор Артурс Маскат.

Типа любовь

О названии. Что это за LUV такой? Это обыгрывание английского слова love, «любовь». То есть какая-то недо-любовь, что ли. Или искаженная любовь, если хотите. Российские театры, ставя эту пьесу, используют в названии вариации слова «любоff». В общем, как в очень старой пантомиме «Телефон» Вячеслава Полунина aka Асисяя — «Детектива? — Любофф!»

Но наконец-то пора и о пьесе рассказать. Изрядно потрепанный жизнью Харри Берлин (для Эрика Вилсона это возвращение на сцену Лиепайского театра после долгого перерыва) собирается покончить с собой. В этот момент появляется его бывший однокашник Милт Менвилл (Леон Лещинский), узнает его, удерживает и... Сначала Милт хвастается своими достижениями — он и брокер, и антиквар, и дом у него с садом, и жена Эллен классная. Потом спохватывается и интересуется, как делу у Харри. А у того

всё плохо! Совсем плохо! Ужасно! В жизни нет смысла! И не было! И! Не!! Будет!!!

И только там, за ограждением моста, в пучине — спасение и решение всех проблем! А началось все с того, что через пару недель после окончания колледжа Харри сидел в парке, и к нему подошел фокстерьер. Сел перед ним на задние лапы и стал... смеяться! А потом приблизился, задрал ногу и... полил брюки Харри. С того времени всё пошло наперекосяк. Он не может себя найти. К тому же страшно болен — то деревенеет, то слух теряет, то зрение, то речь. Всё это он последовательно демонстрирует ошалевшему Милту. Потом разговор переходит на детство и эти двое начинают спорить, у кого оно было хуже, кто больше страдал, у кого было «не дерьмо, а марципанчик», et cetera.

А потом Милт принимается убеждать Харри, что того спасет любовь. Нет, не так. А вот так — ЛЮБООООВЬ... И — начинает жаловаться, что жена не дает ему развода, а он влюблен в Линду, и так из-за этого несчастен, так несчастен!.. После чего делает вид, что «вот прям щас» бросится с моста, потом пытается заколоться перочинным ножиком — хотя признается, что припас его для Эллен. И тут его осеняет! Жена даст ему развод, если кого-то встретит! Харри, будь другом! Появляется Эллен (Инесе Кучинска), вооруженная графиком семейной жизни с Милтом, и наглядно показывает, что

если сразу после свадьбы секс-контакты были по 14-15 раз в неделю, то в последние 18 месяцев не было ни одного! Но это не повод для развода!

Милт крутится ужиком на сковородке и таки сбегает, чтобы дать возможность этой парочке познакомиться. И ведь преуспевает, паршивец. Эти двое решают пожениться. Вот так сразу, ага. Но к началу второго действия все снова страшно несчастны. И они... Нет, не буду. Недавно коллега меня упрекнула, что я излагаю содержание пьесы полностью, а публике, мол, потом неинтересно смотреть. В общем, не стану лишать зрителей удовольствия.

«Нелепые и смешные»

Пьеса — прекрасный образец черного юмора и театра абсурда. «Смешная история об отчаянии» — это жанровое обозначение пьесы режиссером. Это действительно очень смешно и смех в зале действительно звучит постоянно — и когда Милт хвастается, и когда они оба начинают мериться, у кого длиннее ужас детства. История о пончиках (в латышском варианте — пирожках) сопровождается просто хохотом.

Нет, расскажу всё же. Речь зашла о подарках на Рождество, и Харри поведал: ему было пять лет, бабка с дедом купили упаковку пончиков,  и на каждое Рождество, вплоть до его 17 лет, выдавали ему по штучке. Милт отвечает, что тому повезло, а Харри орет: «Это были пончики с корицей!». Публика веселится, и когда Милт пытается спихнуть Эллен Гарри, и от Эллен с ее секс-графиком, и когда позже Эллен выпытывает у Гарри, сколько раз в своей жизни он занимался сексом. Ну как тут не заржать, когда седой мужик выдает: «28. Шестерых по разу и одну — 22 раза».

Сцена, когда эти два придурка, то есть Харри и Эллен, всячески причиняют друг другу боль, а потом иезуитски спрашивают «Ты все еще меня любишь?» тоже вызывает смех. И раздражение.

Сидишь и думаешь — ну в чем же дело?

Ведь и пьеса классная, и играют все актеры прекрасно (старая школа, и этим все сказано), и действительно смешно. А потом доходит. Потому что

герои ИДИОТЫ! Ну что за прошивка у людей в головах, что придет кто-то, полюбит тебя черненького, и сразу всё будет зашибись, заскачут розовые пони, все счастливы, поют и танцуют?!  

Как раз об этом мы говорили с Дмитрием Петренко накануне премьеры (пьесу-то я загодя прочла). Его мнение оказалось схожим. «Мне кажется, они просто очень инфантильны. Инфантильность заключается в том, что они почему-то думают, как многие из нас, что свое собственное спасение можно найти в отношениях, в любви. И вот они увлеклись этим, ищут друг друга и пытаются за это ухватиться. И в этом они очень смешны. Поэтому, когда я читал эту пьесу, она мне сразу понравилась, мне она показалась смешной — нелепой и смешной».

«Но меня больше волнует состояние человеческой души и ее взросление. И в данном случае я вижу проблему: мне кажется, что, как ни странно — ведь пьеса написана не сегодня — она вдруг вырастает до какой-то метафоры нашего времени. О том, как мы живем, что мы, не разобравшись в себе и со своими проблемами, кидаемся на других людей и думаем, что нас спасет кто-то со своей любовью и нежностью. Но Рильке писал, и мне это очень нравится, что мы добровольно расстаемся со своим одиночеством, хотя не созрели для того, чтобы любить.

Мне кажется, что эти люди в пьесе очень гротескно и выпукло это демонстрируют. Вместо того, чтобы остановиться, разобраться в себе, провести какую-то собственную инвентаризацию и понять, что в нем хорошо или не очень, где он ошибался в жизни — они цепляются за других людей, и думают, что в этом будет спасение. Но на самом деле всё глубже и глубже увязают и тонут. Вот об этом бы хотелось рассказать. Легко и смешно. Потому что именно тогда это вдруг всё очень грустно».

Ну да. Так и получилось. Смешно. Легко. Грустно. Потом понимаешь, что это классика: «Над кем смеетесь?». Наверное, потому поведение героев и раздражает.

И еще один момент. В финале, когда кривой и жалкий любовный треугольник снова перестроился и сцена пустеет, появляется собака — тот самый фокстерьер, который когда-то так напугал Харри. В оригинальном тексте собака вцепляется в штанину Харри, тот в ужасе орет. Дмитрий Петренко чуть изменил этот момент. По его мнению, собака — это состояние душевного спокойствия. И ее появление — шанс подумать и разобраться в себе.

Ну-у-у-у-у, не знаю.

Собака (это Эрик Вилсонс в потешном комбинезоне с хвостом) берет метлу и начинает убирать сцену.

И это очень похоже на еще одну классическую цитату: «Встал поутру, умылся, привел себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету».

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное