Алексей Романов: Столетие великого Марио

Обратите внимание: материал опубликован 8 лет назад

Помню, как в моем детстве по телевизору несколько раз показывали запись по трансляции оперы «Кармен» из Большого театра. Думаю, что, если бы ее бы мог посмотреть и послушать сам автор Жорж Бизе, то он бы очень удивился. Он же писал ее на родном французском языке. А тут его творение звучало сразу на двух других – русском и итальянском. То есть цыганка Кармен обращалась к баску Хосе по-русски, а он ей отвечал по-итальянски. И это потому, что впервые в советской истории Большого театра на сцену вместе с его постоянной труппой вышел итальянец. Да еще какой! Великий тенор Марио Дель Монако.

Произошло это в летом 1959 года. Так что приезд легендарного певца можно назвать одной из заметных примет хрущевской оттепели. Восторгу зрителей и партнеров по сцене не было границ. Дель Монако стал вторым после Шаляпина, кого артисты с этой сцены вынесли на руках. 

А публика после долгих оваций еще дольше потом стояла около театра в надежде хотя бы мельком увидеть кумира. И после спектакля «Паяцы», который стал вторым, в котором принял участие именитый гость, он – опять же впервые – изменил своему строжайшему правилу и из окна  гримерной спел собравшимся на улице москвичам мою любимую неаполитанскую песню.

Такую «жертву» могли оценить только те, кто хорошо знал певца. Приведу цитату из его воспоминаний: «Здоровье голосовых связок кроется в молчании, и я защищал свой голос молчанием. За два дня до спектакля я превращался в немого и больше ни с кем не разговаривал. Если хотел что-то сказать, писал записки. Разговаривать после спектакля – это примерно то же самое, что поливать уксусом открытую рану. Поэтому и закончив спектакль, я укрывался в гостинице и оставался немым. Большую часть жизни я провёл в молчании. Но я выбрал именно эту профессию, и, стремясь достичь совершенства, готов был ко всему».

А еще Марио Дель Монако тогда, как Петр Первый,  прорубил в железном занавесе окно в Европу для советских оперных певцов. После его триумфальных гастролей в длительное турне по лучшим оперным театрам Италии отпустили его московскую партнершу Ирину Архипову.

«Только две Кармен храню я в своей памяти - итальянку Джанну Педерцини и американку Ризе Стивенс, - говорил певец, -  У вас в Москве я узнал Ирину Архипову, талантливую певицу и актрису. У нее есть и темперамент, и тонкая сценическая интуиция, обаятельная внешность и отличный голос».

У меня есть книга Юрия Волкова (уже давно библиографическая редкость, поскольку ни разу после выхода в 1967 году не переиздавалась) «Песни, опера, певцы Италии. В ее основе записки и наблюдения еще одного выдающегося итальянского тенора, чей бюст украшает фойе Римский оперы, Джакомо Лаури-Вольпи. Так вот в этой книге уделено немало внимания тому, как Дель Монако и Архипова пели в «Кармен» уже в Италии. Есть там и курьезные случаи, например, как Марио неожиданно прервал репетицию, возмущаясь, что кто-то все время громко разговаривает за кулисами. А «разговаривало» там радио.

А еще, благодаря Марио Дель Монако, после его московских гастролей многие советские вокалисты прошли стажировку в Ла Скала. Среди них и солист Латвийской национальной оперы Янис Заберс.

Позволю себе еще одно личное воспоминание из детства. Так сложилось, что я стал оперным меломаном еще совсем в нежном возрасте. И уже класса с шестого начал собирать собственную коллекцию виниловых грампластинок с записями опер. Понятно, что среди сверстников, мягко говоря, мало кто разделял это мое пристрастие. Ту самую «Кармен» с Дель Монако, Архиповой и Лисицианом тогда показывали не только по ТВ, но и «крутили» по радио. Мне очень хотелось иметь эту запись и я – наивный школьник – написал письмо в единственную в СССР фирму грамзаписи «Мелодия» с просьбой выпустить ее в «дисковом» варианте. На что получил официальный ответ, что Марио Дель Монако запретил использовать запись для выпуска грампластинок, но сейчас, по прошествии времени, фирма собирается вернуться к этому вопросу и получить такое от певца разрешение. И действительно еще через год-два я смог приобрести набор из трех дисков с вожделенной записью.

Все это я вспомнил потому что 27 июля исполнилось ровно 100 лет со дня рождения Марио Дель Монако.

Интересно то, что в детстве у Марио голос был низкий и грубый, что очень разочаровывало родителей, которые мечтали о певческой карьере сына и даже назвали его в честь главного героя из оперы Пуччини «Тоска».

«Музыка в нашей семье звучала всегда, – вспоминал Марио. – У мамы был красивый голос сопрано, но она не имела возможности учиться. Она была двоюродной сестрой жены Энрико Карузо, и поэтому в доме часто говорили об оперном театре. Мой отец был музыкальным критиком в одной итальянской газете, печатавшейся в Нью-Йорке, и тоже до безумия любил оперу».

Но у самого Марио тогда ни малейшего желания стать профессиональным певцом. Он очень любил рисовать и мечтал о карьере художника.

 Его отдали в художественное училище. Однако с возрастом голос Марио становился лучше и лучше. И он начал тайком посещать уроки в консерватории. Это потому что тогда учиться сразу в двух учебных заведениях запрещалось. Правда,  для этого Марио пришлось сбегать с последних занятий в училище. Товарищи по классу выкидывали ему в окно портфель. Однажды решили подшутить и выбросили спелую тыкву, которая служила моделью для натюрмортов. Тыква угодила Марио в голову и разбилась. Обман обнаружился. И пришлось выбирать между живописью и пением. Марио выбрал пение.

Так что, в какой то мере, мы можем воздать хвалу тыкве, благодаря который миру явился величайший мастер бельканто и блистательный артист.

Марио Дель Монако был удостоен всех самых престижных премий, которые даются оперным певцам – «Золотая арена», «Золотой Орфей», «Золотые тропы».

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное