По мнению совета, некоторые сюжеты телеканала откровенно искажали факты и разжигали национальную рознь. В общей сложности за «Россией» накопилось три нарушения, и в итоге NEPLP принял меры.
В передаче прозвучало: хотя российский МИД выразил свой протест по этому поводу, в истории с временным закрытием канала есть несколько важных моментов. Ранее председатель совета Айя Дулевска упоминала, что решение принято на основании заключения экспертов, в том числе юристов и лингвистов – то есть, по ее словам, это не было волюнтаризмом чиновников. Еще 9 марта состоялась встреча представителей телеканала РТР и NEPLP, где телеканалу дали возможность разъяснить свою позицию. Кроме того, еще до третьего нарушения телеканал был предупрежден о возможных последствиях. Наконец, немаловажная деталь – то, что руководство телеканала не собирается оспаривать решение совета в судебном порядке.
Мотивов, которыми мог руководствоваться NEPLP, обрисовывается немного: 1) это могла быть простая реакция на нарушения, 2) вся вина телеканала состояла в том, что он – российский, 3) это могло быть попыткой цензурировать нежелательную для латвийских властей информацию и 4) это может являться реакцией на то, что так называемые кремлевские телеканалы занимаются пропагандой – а это опасно для стабильности в Латвии, перечислил ведущий передачи Олег Игнатьев.
Татьяна Фаст, главный редактор журнала «Открытый город», заявила, что подобные шаги опрометчивы и политически мотивированы:
«Я как журналист против того, чтобы что-то закрывалось. Я против цензуры, запретов, исключений, потому что так или иначе, это (решение NEPLP) – шаг к цензурированию. Меня смущает то, что этот шаг сделали все-таки чиновники; это не суд, а совет, который составляют представители различных политических партий.
Так или иначе – это идеологическое решение, продиктованное какими-то частными мнениями и суждениями.
Я всю жизнь гордилась тем, что мы живем в открытом обществе, нас с 1990 года защищает замечательный – я не перестаю это повторять! – закон о печати, которым я могла похвастать на всех международных конференциях. Еще никто ни разу не посягал на этот закон. И сколько раз меня саму в суде защищала 100-я статья Конституции – о свободе прессы, свободе прессы и мнений».
Но дело еще и в том, по словам Фаст, что «журналисты и совет сегодня играют в игру: одни делают вид, что закрывают, а вторые – что они послушались». Зритель же, если он хочет найти нужную ему информацию, сегодня находит ее без труда из других источников:
«Тот, кто хочет, он найдет этот способ – купит «тарелку», залезет в Интернет», - пояснила она.
Директор Центра исследований восточноевропейской политики Андис Кудорс, напротив, всячески подчеркивал в течение всей дискуссии, что решение NEPLP – шаг абсолютно правомерный и «направленный на защиту демократии».
«Да, у нас есть свобода масс-медиа – это нужно для нормального функционирования политического процесса здесь, для того, чтобы у нас действительно была подлинная демократия, а не фикция! Но как Россия использует эту свободу. Всегда могут быть ограничения свободы – разве мы поддерживаем свободу призывов к убийству кого-то? Или разжигание межнациональной розни? Поэтому это нормально, когда в какой-то момент демократия, находящаяся рядом с тоталитарной страной, защищает себя, - заявил Кудорс. – Разве цель канала РТР здесь способствует развитию гражданского общества? (..) Мы защищаем себя не просто от еще одного мнения, а от продукта информационной войны.
У этого телеканала не все материалы такие, но часто – это продукт, подготовленный специально, никакая не новость и не комментарий. Это орудие информационной войны».
«Закрывая телевизор, мы закрываем точки зрения от бабушек, – заявил корреспондент интернет-портала Sputniknews в Латвии Владимир Дорофеев. – Вот моя бабушка очень недовольна, что теперь лишена возможности троллить соседей, слушающих свой Rammstein, Киркоровым! Политику она давно не понимает. Ни нашу политику, ни чужую. Я специально настроил ей каналы, чтобы она могла смотреть какие-то наши (латвийские) новости – но ей это неинтересно, она от этого ушла».
По его мнению, смотрят российские телеканалы в основном люди пожилые и в целом аполитичные – им просто нужен источник информации, главным образом развлекательной (сериалы и пр.) на родном языке. Такова уж ситуация с латвийскими масс-медиа на русском языке, что телеканалы и газеты можно пересчитать по пальцам одной руки.
Замгоссекретаря Министерства культуры Улдис Лиелпетерс предположил, что в Латвии получилось нечто вроде заколдованного круга: из-за слишком узкого предложения источников информации на русском языке, схлопывания латвийского русского медиапространства зритель обращается к российским телеканалам – а российские телеканалы, в свою очередь, «отъедают» долю рынка у латвийских русских СМИ. «Иначе с чего бы произошла такая катастрофа, что русским журналистам в Латвии стало негде работать?» – сказал он.
Тем не менее, отметил Лиелпетерс, Латвия, видя нарушения, подобные тому, что наблюдались в телесюжете РТР, показанном в студии LTV7 (о бытовом конфликте латышской и русской матерей маленьких детишек на пляже, который тележурналисты РТР подали тенденциозно и с искажениями, как пример тотальной этнической розни), не могла и не должна была спокойно смотреть на это - ведь в противном случае ее реакция выглядела бы одобрением.
«Не нужно всё смешивать в кучу. Телеканал РТР закрыт не из-за пропаганды. Он закрыт за конкретные правонарушения.
Тут возникает вопрос: есть ли у нас выбор – быть ли законопослушными или нет? В принципе, нет: это наш долг, защищать закон – и именно это сделал наш Совет по электронным СМИ», - считает представитель Минкульта.
